Венгрия

Шестое чувство Венгрии
Очерк

Будапешт... Мосты, памятники, бесчисленные Иштваны, Лайоши, Матиаши. Смальта крыш, вертикали колонн, брусчатка мостовых, история в бронзе, окаменевшие грезы зодчих. И тут же, на мемориальной Площади Героев, мальчишки, бурые от солнца, выделывают на велосипедах стипль-чез, фигурно ступая на ось переднего колеса, оборачивая раму вокруг лодыжки, перемещаясь на заднюю ось, отчего прирученный конь резко взбрыкивает и сверкнув спицами, тут же врастает в плиты, отшлифованные туристским променажем, а наездник замедленно фиксирует соскок и отходит в сторону с видом постороннего. Кругом снуют парнишки позеленее, репетируя полеты на скейт-бордах, дребезжащих с яростью карликовых харлей-дэвидсонов. Все вместе это напоминает упавшие на современность динамические тени, вброшенные пештским закатным солнцем от бронзовых истуканов с их конями, шпорами и глазами навыкат прямо под ноги нашей группе. Нате вам сходу - быль и явь мадьярской души!..

Гид засыпает нас датами, битвами, королями. И мы засыпаем под гипнотизм венгерской истории, сонно щелкая друг друга глазенками мыльниц, которые впоследствии будут свидетельствовать, что это не сон.

Неподалеку - мультинелиум. Странное слово означает то, что хитрые венгры еще сто лет назад специально стали сооружать туристские объекты - якобы к тысячелетию своего государства. Теперь государству тысяча сто, тоже круглая дата, а туристским объектам век. На пятачке собраны архитектурные жемчужины страны, как теперь японцы по-хозяйски ставят у себя в парке все, что накопила для них цивилизация, - от пирамиды Хеопса до Василия Блаженного. Только венгерский паноптикум сам уже история и в натуральную величину. Тут же горделиво бронзовый мужичок в одежке средневекового мастерового глядит на вознесенные шпили. "Спонсор?"- пытается сострить некая дама из нашей группы. Нет, это архитектор мультинелиума, корректен гид.

И вот тут-то начинает брезжить догадка, отчего малюсенькая Венгрия тысячу лет барахтается в европейской похлебке, и выскальзывает изо рта всяких там империй, как скользкая галушка. Отчего ревнивая спесь маленького народа отзывается вниманием и уважением других наций, нисколько не менее талантливых. Отчего здесь все чистенько, опрятненько и обихоженно. Оттого, что здесь памятники ставят не графу, который деньги на благое дело оторвал от бурного веселья, не барону, который кого-то там порубал, не государю, сгубившему тысячи душ ради великой цели. Точнее может быть именно таким персонам они и поставлены. Но за другое. Гид непрестанно повторяет: вот это тот, который мост построил, а вот тот, который собор воздвиг, а вот... Голова кругом начинает идти от такого ремесленного подхода к истории, как будто все мадьяры только то и делали, что делали.

История всегда функциональна и педагогична. Сызмальства из воздуха, из аромата книг, из дворовых пересудов в мадьяра впитывается мысль: будешь мастером - будешь венгром, эти два слова почти синонимы. В этом воспитание отличается от соседнего тевтонского с негласным императивом "Поступай, как поступает настоящий немец", или от нашего "Учись - человеком будешь", отчего получается, чем больше дипломов, тем больше человека. Здесь по-иному придумал кубик - молодчина, Рубик! Стала маленькая Юдит большой Полгар - значит, стала знаменитой венгеркой невзирая на национальность. Здесь цыгане рождаются со скрипкой в руках и в каждом кабачке поддерживают славу Венгрии как великой музыкальной державы. На месте новых русских я вывозил бы сюда детей заразиться жаждой мастерства.

В топониме "Будапешт" славянскому уху слышится "Будуй печь" - делай очаг, строй дом, созидай добро. То не ночной Будапешт, сказочный город Европы, повис над Дунаем на каменных цепях, как ожерелье невесты. То заклинание старых королей, формула подсознания, тайнопись предков, спрятанная на самом видном месте и зашифрованная в город. Будешь печь - будет best.

Наутро я проснулся в половине шестого от огня на другом берегу Дуная, в покоях венгерских королей. С минуту не мог понять, пожар ли то, огромный прожектор или ритуальный костер. Потом огонь переместился в сторону, брызнув россыпью из многих окон и повторясь из ряби вод. Стало ясно, что это невидимое светило пугает меня придворным фокусом. Сна уже не было. Пришлось покинуть свой номер в отеле "Атриум", откуда как на картинке видна рассветная панорама Будайской крепости и дымка мостов, соединяющих в двухмиллионный мегаполис холмистую Буду и равнинный Пешт - два средневековых города, досоперничавшихся в слияние.

Невзирая на ранний час, в своих пронырливых автомобильчиках по своим узеньким улицам венгры аккуратно спешили по своим важным делам. С округлившимися глазами два японских туриста потерянно озирались по сторонам, совсем ошалелые от перекрутки часового пояса навыворот. Англичанин с внешностью Д.Бонда долго и весьма натурально делал вид, что не может фотографировать, когда мне захотелось запечатлеться с каменным львом. Перейдя еврореку, я к удивлению обнаружил, что Буда дырявая - продолжением моста служил полукилометровый тоннель сквозь дворцовый холм. Нутро Буды ревело моторами, как глотка ада. Любуясь разноцветной смальтой, я проследовал по оси будунайской синусоиды в направлении "плюс", под дворцовой дугой, как только что прошел над чашей Дуная. Метафора подтвердилась, когда позже гид сказал, что камень посреди разворотного кольца между мостом и тоннелем, действительно является точкой "нуль", от которой в Венгрии отсчитывается километраж дорог.

Взойдя на будайский холм с изнанки, я мог в одиночестве созерцать вид великого города и бронзовую птицу, дворец венгерских королей и химер, собор святого Матиаша (в девичестве Марии Магдалины) и прочие чудеса, которые чуть позже часа на два задали вдохновение нашему гиду. Увидеть город один на один - это конечно же совсем другое, чем осмотреть экскурсионной группой. Это как добыть пищу или взять из холодильника. Впрочем, как кому нравится. Я следовал по стопам восторженных коллег с особым чувством к городу, который, сверкнув огненным взором, открылся мне сам. И он продолжал раскрываться все новыми и новыми чертами - бесконечный, как синусоида.

[Предыдущая]  [Содержание]  [Следующая]